— Небогато, — хмыкнул Шмаль. — Ладно, человек, слушай мой рассказ. Только картинку покажи, чтобы я видел.
Зубов извлёк фотографию из кармана.
— Эта?
— Она самая, — муркнул чёрный кот.
Шмаль говорил без лишних домыслов и вполне правдиво. Он не упомянул только о любимой кошке Муре, привидевшейся ему в кабаке среди, танцующих кабанов. В остальном ничего не выдумал, не утаил.
— Что-то я не пойму, ты видел, как Ахлес стрелял или нет? — уточнял обстоятельства трагического вечера капитан Зубов.
— Нет, не видел. Но кто же ещё? — цыкнул Шмаль.
В правой лапе дымила сигарета, в левой лапе он держал железную кружку с холодной водой, будто там кипяток. Чёрный чувствовал себя в камере привычно, как дома. Хотя своего дома у кота не было никогда.
— Ты не видел, Барс не видел — за что возвращать картинку? Ничего нового ты не сказал, — пожал плечами Стас и сделал серьёзное лицо.
Глазки Шмаля снова забегали. Чего больше в Зубове: полицейского или человека? Что перевесит: служебная выгода или честное слово? Чтобы дать точный ответ, надо самому потрудиться. Нужно вспомнить и выложить всё по максимуму, тогда человек не обманет, решил Шмаль.
— Не стрелял он, — снова заговорил чёрный, возвращая надежду вернуть картинку. — Порвал меня бивнями, но в тигра не стрелял.
— Как так? Ты уверен? — играл желваками Стас.
— Склоняюсь к такому выводу, — умничал чёрный. — Начальник, посуди сам. Ты пальцы его видел? У кабана пальцы, как колбаса докторская. Как он может курок спустить, пистолет-то маленький для него. Не убивал он тигра, начальник. Не убивал…
— Эх… работал бы ты в полиции — цены бы тебе не было, — вполне реалистично восхищался сообразительность чёрного кота Зубов. — Может быть, пойдёшь всё-таки к нам? Возьму тебя в свою команду, звание получишь. Мы с тобой таких дел наворотим!
Шмаль причмокнул, затянулся и крепко задумался.
— Слышь, Зубов, я мог бы помочь тебе, но не пойду. Мне ещё страну спасать надо. Императора выручать, — кот выпустил облачко, помахал лапой, разгоняя дым, и спросил у Барса: — Как звать человека, который сказал нам Роберта Варакина похитить?
— Не помню, босс. Какая-то пиратская фамилия у него, — почесал за ухом рыжий.
— Попугаев, что ли? — вспоминал Шмаль.
— Нет… другая…
— Может быть, Кораблёв или Бригантинов?
— Мимо босс… — размышлял Барс, прикусив коготь.
— Вспомнил! Одноногов! — завопил Шмаль.
— Точно, босс! Одноглазов! — поправил рыжий.
Волосатые бандиты так обрадовались, словно их уже выпустили из заточения и накрыли шикарную поляну в самой разгульной «малине». Чёрный бегал по периметру небольшой камеры и подпрыгивал. Рыжий болтался на трубе у потолка и громко мяукал, словно оттуда увидел Крым.
…Бессонная ночь в камере без отопления предполагала уныние, но общение с котами затмило все неудобства. Зубов хохотал в душе, еле-еле скрывая свои чувства. Старый волк издавал тихий рык. Ему давно не было так весело. Он наблюдал, как молодой полицейский выуживал под разным предлогом необходимые для себя сведения. Работал Стас отменно и Шульц молчал, не мешая оперативной работе.
— Одноглазов, это человек князя? — между прочим, спросил Зубов.
— С какой целью интересуешься? Ты лучше картинку мою верни, — Шмаль докурил и метко выбросил бычок в разбитое окно.
— Держи. Заслужил! Если я пообещал, то слово держу, что бы ни случилось, — Зубов передал фотографию Макса Иллариона с императором Варакиным.
Фотография местами заляпана кровью, что только увеличивало её ценность. Шмаль замурлыкал и погладил картинку пальцем. Его распирала гордость за далёкого родича и за себя — за миссию, возложенную на него. Роберта Варакина спасать, это вам не Ахлеса на тушёнку разводить!
***
Уже рассвело, когда телефон Зубова снова заработал. Пришло пяток сообщений, предупреждающих о перебоях в сети. Под бушлатом запиликала мелодия.
— Наконец-то! — Стас тут же набрал номер генерала Жукова. Послышались гудки. Шульц внимательно следил за каждым движением молодого полицейского.
— Другу твоему звоню, — подмигнул волку Стас, — Алло. Товарищ генерал, это капитан Зубов…
***
Дежурный по части раскачался только после завтрака. Ровно в 9:00 майор Масло лично прибыл к гарнизонной гауптвахте, чтобы освободить задержанных: человека и двух волков.
— Ошибочка вышла, — бормотал огромный секач с майорскими погонами на плечах. — Вы поймите, в городе бунт. Даже связи мобильной не было. Некоторые военные части восстали против великого князя. Представляете, безобразие какое?!
В коридоре собралось несколько секачей с оружием. За их спинами стоял Гомвуль. Его выпустили первым. Он ожидал напарника и старика Шульца — и ему не терпелось встретиться с котами. Волчья отрада выбить кошачий дух из бандита, чтобы не пахло хитрым гибридом — ни в марте, ни в октябре.
— А наркоманов мы не отпустим. При них уговора не было! — отказался выпускать Шмаля и Барса майор.
— Это наши ребята. Алданский отдел, — вступился за котов Зубов. — Вот только почему наркоманы? Откуда такая информация?
— Какой отдел?.. какие из них полицейские? Не заливай капитан. Эти бродяги на крыше четвёртой роты по вене дурь пускали. Вот! — майор Масло показал на ладони несколько шприцев.
Один из караульных заметил свет фонарика на крыше здания. Вепри поднялись на чердак и обнаружили разбросанные ампулы и шприцы.
Чёрный виновато посмотрел на Зубова.
— Это всё ранение. За правду страдаю. Век воли не видать, начальник! — Шмаль почесал грудь, демонстрируя шрам.
— Майор, это мои сотрудники. На чердаке они выполняли специальное задание и принимали лекарства вследствие тяжёлого ранения. Товарищи гибридные коты следили за подозреваемым из боевых вепрей. И, кстати, я хочу видеть капитана Ахлеса. Где он? У меня ордер на его арест.
Майор Масло сам выпустил машину с пьяными офицерами, среди которых находился и Ахлес. Но рассказывать об этом не хотелось. Много чести унижаться перед копами.
— Нет Ахлеса. Ночью ушёл. Поговаривают, что его отец возглавлял восстание, но папашу завалили, — майор завертел рылом, мысли его путались. — Всё капитан, забирай наркоманов, и выметайтесь из части — нам сейчас не до вас!
***
Дороги замело. Мотоцикл Гомвуля отогнали в гараж, где обслуживались армейские грузовики. Трёхколёсная техника останется в войсковой части до весны. Теперь, важно, чтобы кабаны не разобрали и не пропили драндулет. Потому Гомвуль взял обещание с майора Масло, что тот лично опечатает мотоцикл и выделит для него надёжное место хранения.
К гарнизону вызвали «буханку» с мигалкой. Старенькая полицейская машина была вместительная. По ухабам «буханка» пробиралась медленно. Зубов говорил с котами, чтобы скоротать время.
— Куда подвести вас братва? — спросил он.
— Нам всё равно, — сложил лапы Шмаль.
— Ну как всё равно. Где твой дом? У тебя ведь есть дом?
— Начальник!.. я, вообще-то, в законе. У меня нет — ни жены, ни хазы. Табу жёсткое! Смекаешь, кто я такой?
— Ты парень крутой, это мне известно. Но где же ты моешься, спишь где? За окном пурга, морозы скоро ударят под минус сорок, где греться будешь?
— Сибирь большая — не пропаду, — мякнул чёрный. — Мир не без добрых гибридов, а я в нём не последний кот.
— Так, подожди. Давай разберёмся, — расставлял всё на свои места человек. — Сегодня ты спал в камере. А вчера?
— Сегодня я спал на чердаке в гарнизоне, а в камере я глаз не сомкнул, — поправил полицейского Шмаль. — А вот вчера мы с Барсом были в его съёмной квартире, где я лечился, ужинал, а ночью дрых, как убитый. Вроде так.
— Значит, всё-таки есть, где остановиться. Так зачем лапы топтать. Давай подвезу по-братски, — уговаривал Стас, желая всё-таки узнать, где обитают коты.
— Нет, начальник, мы так спалимся. Завтра ты снова начнёшь нас ловить, где спать тогда, если всё знаешь? — Шмаль посмотрел в окошко, шевеля длинными усами. — А куда мы едем? — спросил он.
